Остафьево

События. Часть 16

Слева: П.П. Вяземский, фотография 1840-х гг; Справа: К.П. Брюллов. Портрет М.А. Бек. 1840

В 1850-е годы Вяземские несколько раз посещали родное гнездо, которое напоминало им о лучших годах жизни, освященных дружбой с А.С. Пушкиным. В октябре 1857 года Петр Андреевич записал в книжке: «19. Приехал в Остафьево... Гулял по саженой роще, по берегу замерзлого пруда, на котором мальчишки гоняли кубари... 20... Пили чай у меня Анна и Варвара Алексеевны Окуловы... Прекрасный день. Опять гулял по саду, роще, вдоль пруда... 26... Гулял, писал стихи».

Задумчиво брожу, предавшись весь мечтам;
Вдоль блещущих столбов прозрачной колоннады
И зыбко тень моя ложится по плитам –
И с нею прошлых лет и милых поколений
Из глубины ночной выглядывают тени.
Я вопрошаю их, прислушиваюсь к ним
И в сердце отзыв есть приветом им родным

В 1861 году Петр Андреевич решил передать Остафьево сыну Павлу. В мае посетив усадьбу, он писал ему в Казань: «Я здесь с 22 числа и, вероятно, пробуду... до 7 или 9 июня... чтобы немного заняться Остафьевым, которое давно пора тебе взять в свои руки. Новый порядок (речь об отмене крепостного права), новое устройство касаются до вас, нового поколения. Вам о нем и хлопотать».

В июне 1861 года Вяземский вновь приехал в Остафьево и объявил крестьянам о передаче имения сыну. Он сообщил об этом Павлу и просил прибыть его в усадьбу в августе: «... К 1 августа кончаются полевые работы и начинаются фабричные. Теперь о фабрике: на старом положении и речи нет. Но крестьяне, вероятно, многие желали бы продолжения фабричной работы по задельной плате. Тут нужны деньги, а у меня их нет. Следовательно, мое дело сторона. Капиталы жены твоей могли бы, кажется, быть тут с пользою употреблены. Будущее ваше, то есть твое и детей твоих, а уже не мое». Крестьяне Остафьева не захотели работать на фабрике. В июне 1861 года управляющий имением писал П.А. Вяземскому: «Крестьяне настоятельно просят, чтобы фабричное производство было прекращено...», а поэтому в июле 1861 года «заведение фабричное уничтожилось единственно по их желанию ...». Фабричные постройки использовались под дачи, скотный и конюшенный дворы.

«Насчет Остафьева я весьма рад заняться устройством и введением нового положения»,– отвечал отцу Павел. «Я очень серьезно задумываю оставить поприще государственное и заняться домашними делами»,– писал он.

До 1865 года Павел Петрович управлял имением по доверенности отца, а в 1865 году Остафьево стало его собственностью. В «Акте о выделении Петром Андреевичем Вяземским части имущества Павлу Петровичу Вяземскому...» говорилось: «... Желая обеспечить благосостояние сына моего, выделяю ему собственного своего недвижимого имения ... доставшееся мне от родителя моего ... по праву наследства, состоящего Московской губернии Подольского уезда село Остафьево, Климове то ж. Выдел сей я учинил: 1. Со всеми землями, лесами, водами и всякого рода угодьями ... 2. С господскими домами, всеми строениями и другими заведениями в том имении мне принадлежащими... 3. Со всеми по сему имению обязательствами ... 4. Как имение это находится в залоге... то сын мой, получив в выдел это имение, обязуется принять на себя и платеж означенного долга... 5. Сын мой ... вступив во владение означенным имением на полном праве собственности, может распоряжаться оным неограниченно...» После передачи Остафьева сыну П.А. Вяземский в основном жил за границей, но никогда не забывал об усадьбе. В 1875 году в Гамбурге его посетила внучка Екатерина Павловна Шереметева с мужем Сергеем Дмитриевичем. Позже С.Д. Шереметев писал: «... Он с участием расспрашивал об Остафьеве ... видно было, что душа его там, и жаль было, что он надолго покинул Россию...»

С переходом Остафьева к Павлу Петровичу Вяземскому наступил новый период в жизни усадьбы. Археограф, историк литературы, автор исторических и филологических трудов, Павел Петрович по-своему продолжил духовные традиции семьи, сосредоточив в Остафьеве многочисленные коллекции произведений искусства, превратив его в своеобразный музей.

В 1840-1850-е годы он служил в составе русской миссии в Константинополе, Гааге, Карлсруэ и Вене. За границей Павел Петрович серьезно занялся изучением искусства Средневековья, а также художественных связей Древней Руси с Византией. Им были выявлены и введены в научный оборот десятки памятников древнерусской письменности.

Более двадцати лет П.П. Вяземский занимался исследованием «Слова о полку Иго-реве». Результатом этой работы стала книга «Замечания на «Слово о полку Игореве», вызвавшая большой интерес и оживленные споры в научных кругах.

К периоду пребывания за границей относится увлечение П. П. Вяземского коллекционированием произведений искусства. Он понимал и высоко ценил «своеобразную красоту всего истинно народного, и находил ее и в песне, и в сказке, и в былине, и в лубке, и в грубой лицевой рукописи, и в топорной резьбе самоучки-скульптора – одним словом, всюду, где она появлялась, но обычно мало кем бывала замечена». Начатая планомерная собирательская деятельность продолжалась в течение всей жизни. Павел Петрович приобретал различные предметы старины: иконы, ткани, живопись, скульптуру, художественное стекло, фарфор, бронзу, оружие и т. д. Однажды, чтобы выручить торговца, купил у него всю антикварную лавку. Собранные произведения искусства он тщательно изучал.

В 1848 году в Константинополе Павел Петрович женился на вдове поэта И.А. Бек Марии Аркадьевне, урожденной Столыпиной. Сообщая Жуковскому о женитьбе сына, П.А.Вяземский писал: «Она... красавица, лицом и душою благонравная, благочестивая, воспитанная в семействе деда своего, графа Мордвинова...»

По возвращении из-за границы в конце 1856 года Павел Петрович занимал должности попечителя Петербургского и Казанского учебных округов, был председателем Комитета иностранной цензуры, а в 1881 году его назначили начальником Главного управления по делам печати.