К.И. Минеева

Царицыно

Глава первая

Предыстория Царицына (продолжение)

Ходынские праздники. Пока веселились в Царицыне, к северу от Москвы по Петербургской дороге на Ходынском лугу шли спешные приготовления к народному празднику в ознаменование годовщины победы над Турцией, который впоследствии сыграл важную роль в судьбе Царицына.

Победоносное окончание войны и заключение Кючук-Кайнарджийского мира, состоявшееся 10 июля 1774 года, открыло выход России к Черному морю. Это событие в жизни государства Екатерина II решила отпраздновать в Москве с особой помпезностью, создать обстановку, которая служила бы идее возвеличения государства и утверждению самодержавия.

Вскоре после этого решения для торжественной встречи победителей на Серпуховской дороге между селом Котлы и Серпуховской заставой были воздвигнуты две триумфальные арки и четырнадцать обелисков. Каждый из них был посвящен какой-либо важной победе (при Ларге, Кагуле, взятию Измаила, переходу через Дунай и т. д.).

Монументы воинской славы просматривались на фоне Москвы и эпического ландшафта Коломенского, овеянного народными легендами о героике седой старины.

Вступление воинов-победителей в предместья Москвы сопровождалось народным ликованием, пушечной пальбой, перезвоном колоколов. Сознание того, что по этой же дороге также с победой возвращались после Куликовской битвы войска Дмитрия Донского и армии Петра I после взятия Азова, переполняло сердца русских людей радостью и гордостью за отчизну.

После торжеств Екатерина II решила отметить годовщину окончания войны народным праздником победы на Ходынском лугу по Петербургской дороге. Выбор места для праздника на пути к граду Петра имел символический смысл. Важно было подчеркнуть историческую преемственность великих побед за независимость и процветание Родины.

Народные гулянья, сопровождаемые фейерверочными зрелищами и представлениями, проводились еще при Петре I. События государственной важности отмечались тогда праздничными шествиями и представлениями на фоне триумфальных арок, античных храмов, обелисков и других символов и эмблем. Но аллегории и символы народ не понимал и веселился сам по себе.

Екатерина II — хитрая и умная монархиня — стараясь угодить народу, задумала и осуществила торжества на Ходынке по-иному. В апреле 1775 года она писала барону Гримму: «Был составлен проект празднеств, и все одно и то же как всегда: храм Януса, да храм Бахуса, храм еще, не весть какого дьявола, все дурацкие, несносные аллегории, и при том в громадных размерах, с необычайным усилием произвести что-нибудь бессмысленное. Я рассердилась на все эти проекты, и вот в одно прекрасное утро приказала позвать Баженова, моего архитектора и сказала ему: «Любезный Баженов, за три версты от города есть луг; представьте, что луг Черное море и что из города две дороги; ну вот одна из сих дорог будет Танаис, а другая Борисфен; на устье первого вы построите столовую и назовете Азовом; на устье второй — театр и назовете Кинбурном. Из песку сделаете Крымский полуостров, поместите тут Керчь и Еникале, которые будут служить бальными залами. Налево от Танаиса будет буфет с винами и угощением для народа; против Крыма устроится иллюминация, которая будет изображать радость обоих государств о заключении мира; по ту сторону Дуная пущен будет фейерверк, а на месте, имеющем изображать Черное море, будут разбросаны лодки и корабли, которые вы иллюминируете; по берегам рек, которые в то же время и дороги, будут расположены виды, мельницы, деревья, иллюминированные дома, и таким образом у вас выйдет праздник без вычур, но, может статься, гораздо лучше многих других, и в нем будет гораздо больше простоты. Позабыла вам сказать, что вправо от Танаиса Таганрог, где будет ярмарка. Вы привыкли все разбирать; но скажите, разве это дурно придумано? Правда, что море на твердой земле — бессмыслица, но не обращайте внимания на этот изъян, и все остальное окажется очень сносно. Так как место очень просторное, и будет это вечером, то все сойдет, по крайней мере нисколько не будет хуже, чем нелепые языческие храмы, которые мне страшно надоели».

Выполнение проекта оформления ходынского праздника Екатерина II поручила «своему» архитектору В.И.Баженову, который привлек к работе над чертежами М.Ф. Казакова.

Обширное пространство Ходынского поля они превратили в арену под открытым небом, где вместо традиционных аллегорий «в античном вкусе» воссоздавались в миниатюре места военных сражений, а увеселительные сооружения изображали отвоеванные города.

Панорама Ходынского поля. Гравюра. 1775

«Ходынское поле представляло великолепную панораму: на нем сооружена была целая громада построек, составлявшая целый временный город. Каждое здание, отличавшееся своим цветом, в турецком вкусе, с минаретами, киосками, каланчами имело вид крепости, острова, орды и корабля. Они назывались Азовом, Таганрогом, Керчью, Еникале… и т. д.».

В архитектурном ансамбле Ходынского поля Баженов и Казаков широко раскрыли и своеобразную красоту древнерусской архитектуры. Крепостные стены с двурогими зубцами, многоярусные башни с шатровыми вышками и шпилями, ряды фантастических кокошников — все это было навеяно архитектурой Московского Кремля, которую так глубоко изучил Баженов, работая над проектом кремлевской перестройки. Многомачтовые корабли, как бы стоящие в гаванях городов, служили своего рода театральными ложами, из которых императрица, высокопоставленные иностранные гости и двор рассматривали фейерверочные представления иллюминационного театра и красочную картину народного ликования.

Портрет В.И. Баженова с семьей. Фрагмент

Ходынские праздники проходили в обстановке небывалого патриотического подъема. Народ шел со всех концов Москвы и Подмосковья.

С триумфом обставила Екатерина церемониал открытия праздника. Огромный царский поезд, в котором она показывала себя народу во всем блеске и великолепии, представлял собой красочное зрелище: «Именитые гости ехали в высоких, грузных, разнообразных каретах, по тогдашней моде, с крыльцами по бокам… другие баре и царедворцы двигались в тяжелых берлинах и в осьмистекольных раскидных ландо, в которых виднелись напудренные головы именитых особ… гости разодеты были в атласные и бархатные камзолы и кафтаны, унизанные блестками. В других сквозных каретах, запряженных цугами, виднелись дамы, роскошно одетые в глазетовые длиннохвостные робронты, в пышные полонезы с прорезами на боку, в фижмы или бочки, распущенные в виде зонтов, с высокими флеровыми наколками на голове, с пуклями, с символическими мушками на лице. Сзади карет стояли лакеи-гайдуки, одетые турками, албанцами, сербами, черкесами, гусарами, и природные арапы в пунцовых чалмах. Карета императрицы запряжена была осьмериком кровных, статных лошадей, головы которых убраны были кокардами; на ремнях кареты сидели пажи; вокруг же экипажа двигались тяжелые кирасиры в белых мундирах на вороных лошадях, сверкая серебряными кирасами своими, а сзади галопировали легкие уланы с цветными флюгерами на пиках…».

Поезд следовал по Тверской улице мимо великолепных дворцов и триумфальных арок, в числе их была и триумфальная арка в честь коронации Екатерины II, построенная в 1763 году К. Бланком. Через арки проходили с триумфом войска, ехали посольства.

Триумфальная арка в честь коронации Екатерины II на Тверской-Ямской. Архитектор К. Бланк. 1763

Открытие праздника оповестили колокольным звоном и пушечной пальбой, после приветственных речей «тут же по сигналу двух пушек даны были народу жареные быки на устроенных для сего пирамидах и из фонтанов пущено виноградное вино, и начались народные игры, с правой стороны перед галереею в недалеком расстоянии четырьмя человеками бухарцев представлено было хождение по канату, сделанному не на малой высоте. Против залы и галереи на поставленных театрах представлялись из людей пирамиды, также разное балансирование и прочие народные увеселения…». Шатры ногайцев, бухарские канатоходцы, русские народные игры — вся эта пестрая смесь связывалась с представлением о просторах русского государства.

После окончания праздников Екатерина II поручила Баженову составить проект ее увеселительной резиденции в Царицыне с постройками, похожими на Ходынские строения, а Казакову — проект Петровского дворца на Петербургской дороге, недалеко от Ходынки. Царицыно с юга, а Петровский дворец с севера, планировочно связанные между собой главной магистралью столицы, должны были увековечить память о великих событиях большой государственной важности.

Ходынские праздники, длившиеся более двух недель, были настолько ярки и красочны, что воспоминания о них долго жили в народной памяти. Позже, когда баженовский ансамбль Царицыно, похожий на ходынские строения, был построен, современники воспринимали его как монумент воинской славы.

«С каким неизъяснимым удовольствием провел я несколько золотых дней моей жизни, наслаждаясь разнообразною красотою натуры и силою искусства в единственном Царицыне. Огромный, к сожалению, еще не оконченный дворец и доселе носит отпечаток величия бессмертной строительницы, представившей взорам нашим счастливые события… Слава тебе, великий вождь россов, слава, доблестные сыны Севера!

Имя победителя при Кагуле, имя героя Задунайского всегда будет незабвенно русским, но при вступлении в великолепные сады сии прелесть прогулки получает новую силу воспоминаниями прошлаго»,— писал Андрей Раевский.

Десятилетняя работа над созданием Царицына составила целый этап творческой жизни Баженова. Екатерина же, как только отшумели ходынские праздники и кончилось лето 1775 года, покинула Царицыно и не посещала его десять лет.

Предыдущая | Оглавление | Далее